В 1999 году в фильме «Матрица» красная таблетка гордо стояла напротив синей, становясь главным героем выбора между сохранением невежества или встречей с правдой, какой бы болезненной она ни была. Сегодня эта же таблетка стала символом чего-то совершенно иного.
И история рассказывает нам, как мощный символ эмансипации был «взломан» до такой степени, что фактически стал инструментом идеологического контроля посредством процесса культурной манипуляции, который был столь же тонким, сколь и эффективным.
Рождение культурного символа
Красная таблетка (которую мы все теперь называем здесь английским «red pill») ознаменовала собой основополагающий культурный момент. Фильм сестер Вачовски был не просто о роботах и боевых искусствах, но и глубоким размышлением о системах власти и контроля, которые формируют наше понимание мира.
Послание было действительно мощным: подвергайте все сомнению, думайте самостоятельно и отвергайте системы контроля, требующие подчинения.
Фильм, как вы знаете, имел широкий резонанс, обратившись к антиавторитаристам всех мастей: либералам, либертарианцам, радикалам и даже некоторым консерваторам. Красная таблетка стала мощной метафорой выбора между неудобной правдой и комфортной иллюзией.
Двадцать пять лет спустя это первоначальное сообщение стало гораздо более запутанным. Возможно, если честно, она была полностью искажена.
Парадоксальная трансформация
Когда сегодня реакционные сообщения, мысли, проекты, процессы всех видов распространяются с призывом «проснитесь», они часто не призывают нас бросить вызов власти, а скорее вербуют сторонников авторитарных систем. В мастерском акте политической манипуляции они искажают центральное послание «Матрицы», превращая язык освобождения в инструмент подчинения.
Такая инверсия особенно эффективна, как вы поймете, часто посещая социальные сети, поскольку она эксплуатирует наш естественный скептицизм по отношению к власти и жажде наживы в отраслях промышленности (особенно тех, технологический(энергетическая и фармацевтическая промышленность), но направляя его исключительно против демократических институтов. «Реакционная» красная таблетка, заметьте, призывает вас сомневаться во всем: кроме ее повествования.
Сегодняшняя красная таблетка обещает показать, насколько глубока кроличья нора, но только если мы сначала примем ее фундаментальную предпосылку: демократия — это ложь, а сильные мира сего, «спасители», «пробужденные» люди и самопровозглашенные элиты — это единственный путь к порядку.
Архитектор инверсии
Ирония современной идеологии «красной таблетки» глубже, чем осознают большинство ее последователей. В то время как многие «краснотаблетники» считают себя бунтарями, которые подвергают сомнению существующее положение вещей, в отличие от «овец, манипулируемых мейнстримом» (всех, кто думает не так, как они, даже не следуя никакому мейнстриму), интеллектуальная архитектура их мировоззрения в значительной степени была построена Кертис Ярвин. Вы его знаете? Нет, верно? Он философ, который открыто поддерживает демонтаж демократии.
Ярвин не просто критиковал демократию: он переосмыслил подчинение как бунт. Для этого, понимая, что прямые аргументы в пользу авторитаризма не убедят большинство людей, он представил саму демократию как иллюзию «голубой таблетки».
Механизм манипуляции
Риторический прием представления авторитаризма как спасения от иллюзий не ограничивается политикой. Это также центральный механизм «маносферы», задокументированный такими организациями, как Южный Центр Закона о Бедности (СПЛК). Их исследование показывает, как эти идеи распространяются в пересекающихся онлайн-сообществах, объединенных враждебностью к феминизму.
Эти пространства не ограничиваются радикализацией мужчин против женщин (с более или менее достойными изучения авангардами, такими как инцел): подготовить их к реакционной политике. Когда обоснованное недовольство молодых людей перенаправляется во всеобъемлющее негодование против «системы», сама демократия становится врагом.
Необходимость точности
В этой связи необходимо учитывать следующее: осторожность. В игру вступают очень опасные силы и совершаются масштабные манипуляции, но мы должны различать реакционеров и тех, кто инициирует законные интеллектуальные дебаты, даже если они противоречивы.
Критика так называемой «проснувшейся идеологии», или определенного склероза языков, или «культа науки» имеет полное право на существование. Вместо этого необходимо бороться с подавлением всех проявлений эгалитарной и инклюзивной напряженности, а также с отказом от научных исследований.
Другими словами, при анализе феномена красной таблетки необходима дисциплина. Цель состоит не в том, чтобы нападать на сам скептицизм: цель — разоблачить, как реакционеры используют его в своих целях.
Настоящая Красная Таблетка
Главный парадокс заключается в том, что то, что реакционеры называют «принятием красной таблетки», гораздо больше похоже на проглатывание синей таблетки в «Матрице»: выбор принять заранее сфабрикованную историю вместо того, чтобы столкнуться со сложными и часто трудными реалиями демократического управления и человеческой свободы.
Настоящая красная таблетка — не отказ от демократии, а ее восстановление. Речь идет не о подчинении «компетентным» элитам или «богоблагословенным спасителям», какова бы ни была их идентичность, а о демонстрации того, что простые люди (если они активно участвуют) могут управлять собой лучше, чем сильные мира сего и олигархи, требующие повиновения.
Вопрос не в том, примете ли вы красную таблетку. Настоящий вопрос в следующем: позволите ли вы кому-то другому определить это за вас? Или вы будете бороться за реальность (и демократию), прежде чем они сотрут и то, и другое?
